Вы здесь

Страница 72

Во всех случаях дети с тиками не только не могут ждать, но и многое делают заранее, как бы предвосхищая неприятное для них развитие событий, неудачи и ошибки, крайне тяжело переносят столкновение с трудностями и препятствиями на своем пути. В значительной мере это следствие противоречивого развития их личности, наличия в ней контрастных, трудносовместимых сторон: эмоциональности и не по детски развитой рационализации чувств и желаний; импрессивного выражения чувств и холерического темперамента; выраженного самолюбия, чувства «я», напора чувств и желаний и отсутствия уверенности в себе, склонности к беспокойству.
Приведем пример возникновения тиков у мальчика 5 лет. Будучи быстрым, подвижным, с резкими движениями, он стал в последнее время крайне несобранным, нетерпеливым, раздражительным, неусидчивым и отвлекаемым. У него могло быстро перемениться настроение, вечером он становился вялым и не сразу засыпал. Всего боялся, особенно чужих, незнакомых людей, легко терялся в новой обстановке, не мог постоять за себя среди сверстников, выявляя одновременно повышенную робость, застенчивость, обидчивость. Он часто мигал, морщил лоб, раздувал щеки, выдвигал вперед нижнюю челюсть и крутил головой. Выяснилось, что при рождении он не сразу закричал, и это можно расценить как признак ослабленности, подобно недостаточному весу и росту (2400 г и 49 см). Мать проявила максимум заботы и внимания, но, будучи тревожно-мнительной по характеру, излишне кутала ребенка, и начиная с 8 месяцев мальчик стал часто болеть ОРЗ и бронхитами.
Он плакал и беспокоился, когда приходили часто меняющиеся врачи и медсестры, и именно с этого возраста у него зафиксировался страх перед чужими, незнакомыми людьми. Когда мальчику исполнилось 2,5 года, родилась сестра и все внимание матери перешло к ней. Мальчик ответил на это ревностью и повышением капризности. В 4 года перенес операцию по поводу паховой грыжи. Тяжело переживал не столько сам факт операции, сколько отсутствие матери в больнице. Вскоре мать вышла на работу, что заострило его беспокойство. Ночью он стал просыпаться, а утром со слезами просил мать не уходить. На этом фоне возник глазной тик, имеющий пока еще неустойчивый характер. Одновременно в детском саду, который стал посещать ребенок, воспитатель при всех сделал замечание за то, что он не справился с заданием. В детский сад мальчик после этого ходить не хотел, боялся занятий. Домой возвращался возбужденным, раздражительным, со всем выше перечисленным набором тиков, которые родители расценивали как нарочитое кривлянье и за что постоянно одергивали сына. Если и раньше мать нетерпимо относилась к его подвижности, теперь же она не могла себя сдерживать, делая бесконечные замечания и часто переходя на крик.
Поскольку обычные средства лечения не помогали, а состояние мальчика ухудшалось, его направили к нам. При беседе ребенок сказал, что он часто испытывает страх. Особенно он боялся своей смерти и смерти родителей. Тики мальчик почти не ощущал, что достаточно типично для его возраста. В поведении чувствовалось напряжение, беспокойство, неспособность к самостоятельным и решительным действиям, и все это при высоком природном уровне активности говорило о болезненном состоянии и потере уверенности в себе. Уже с месяц он не посещал детский сад, так как, по словам матери, «собрал всю инфекцию», по существу же это указывало на отсутствие иммунной защиты, в происхождении которой стресс сыграл далеко не последнюю роль. Мать волновал вопрос о детском саде, так как ей необходимо было идти на работу, но в то же время она боялась усиления тиков в детском саду. Стоял вопрос и о необходимости удаления аденоидов, на чем настаивал врач. Но и здесь мать не решалась согласиться с операцией, помня о происшедших с сыном переменах после операции по поводу паховой грыжи в 4 года.